— Хол-ло, хил-ло! — отвечал Страшила. — Разве вы, который везде, не видите у Элли на голове Золотой Шапки? Или вы хотите, чтобы мы для доказательства вызвали Летучих Обезьян, эп-пи, пэп-пи?

— О нет, нет! Я вам верю! — поспешно ответил Голос. — Как это неожиданно! Хорошо, приходите послезавтра, я подумаю о ваших просьбах!

— Было время думать, зуз-зи, зик! — заорал разъяренный Страшила. — Мы ждали приема целую неделю!

— Не хотим ждать ни одного дня! — энергично поддержал товарища Железный Дровосек, а Лев так рявкнул, что огромный зал наполнился гулом, в котором потонул чей-то испуганный возглас.

Когда смолкли отзвуки львиного рева, наступило молчание, и путникам стало неловко. Уж не разгневали ли они дерзкими словами волшебника и не готовит ли он наказание? Они подумывали о том, как скрыться из зала.

В это время по комнате пробежала большая зеленая крыса. Тотошка не стерпел и с лаем бросился за ней. Крыса метнулась в дальнюю часть комнаты, и Тотошка скрылся из глаз. Удивленной Элли показалось, что он проскочил через стену. Но тотчас же из стены — нет, из-за зеленой ширмочки, сливавшейся со стеной, — с криком выскочил маленький человечек:

— Уберите собаку! Она укусит меня! Кто разрешил приводить в мой дворец собак?

Путешественники с недоумением смотрели на человечка. Ростом он был не выше Элли, но уже стар, с большой головой и морщинистым лицом. На нем был пестрый жилет, полосатые брюки и длинный сюртук. Человечек со страхом отмахивался от Тотошки, который выскочил из-за ширмочки вслед за ним.

Железный Дровосек с топором на плече стремительно шагнул навстречу незнакомцу.

— Кто вы такой? — сурово спросил он.

— Я — Гудвин, Великий и Ужасный, — дрожащим голосом ответил человечек. — Но, пожалуйста, пожалуйста, не убивайте меня! Я сделаю все, чего вы от меня хотите!

Путники переглядывались с необыкновенным удивлением и разочарованием.

— Но я думала, что Гудвин — это Живая Голова, — сказала Элли.

— А я думал, что Гудвин — красивая женщина, — сказал Страшила.

— А я думал, что Гудвин — страшный зверь, — сказал Дровосек.

— А я думал, что Гудвин — Огненный Шар, — сказал Лев.

— Все это верно, и все вы ошибаетесь! — мягко сказал человечек. — Это только маски!

— Как маски?! — вскричала Элли. — Разве вы не Великий Волшебник?

Тише, дитя мое! — сказал Гудвин. — Обо мне составилось мнение, что я Великий Волшебник.

— А на самом деле?

— На самом деле… увы, на самом деле я обыкновенный человек, дитя мое!

Слезы покатились из глаз Элли от разочарования и обиды.

Железный Дровосек тоже готов был зарыдать, но вовремя вспомнил, что при нем нет маслёнки.

Рассерженный Страшила вскричал:

— Я скажу, кто вы такой, если вы этого не знаете! Вы — обманщик!

— Совершенно верно! — отвечал человечек, ласково улыбаясь и потирая руки. — Я — Великий Обманщик!

— Но это ужасно! — сказал Железный Дровосек. — От кого же я получу сердце?

— А я мозги? — спросил Страшила.

— А я смелость? — спросил Лев.

— Друзья мои! — сказал Гудвин. — Не говорите о пустяках. Подумайте, какое ужасное существование я веду в этом дворце!

— Вы ведете ужасное существование? — удивилась Элли.

— Да, дитя мое! — вздохнул Гудвин. — Заметьте, что никто, никто в мире не знает, что я Великий Обманщик, и мне многие годы приходится хитрить, скрываться и всячески дурачить людей. А вы знаете, это не легкое занятие — морочить людей. И, к несчастью, это всегда раскрывается. Вот вы разоблачили меня, и, по правде сказать, — он вздохнул, — я рад этому! Конечно, я ошибся, впустив вас всех в тронный зал, да еще с проклятой собакой. Но я очень испугался Летучих Обезьян.

— Ничего не понимаю! — сказала Элли. — Как же я видела вас в виде Живой Головы?

— Это очень просто! — ответил Гудвин. — Идите за мной, и вы поймете.

Он провел их через потайную дверь в кладовую позади тронного зала. Там они увидели Живую Голову, красивую женщину, зверя, фантастических птиц и рыб. Все это было сделано из бумаги, картона, папье-маше и искусно раскрашено.

— Вот формы, которые может принимать Гудвин, Великий и Ужасный! — смеясь, сказал разоблаченный волшебник. — Как видите, выбор достаточно хорош и сделает честь любому цирку!

Лев подошел к Голове и с удовольствием ударил ее лапой. Голова покатилась по полу, кувыркаясь и свирепо вращая глазами. Испуганный, Лев отскочил.

— Самое трудное, — вздыхая, сказал Гудвин, — управлять глазами! Я тянул их из-за ширмы за ниточки, но глаза вечно смотрели не туда, куда нужно. Ты, может быть, заметила это, дитя мое?

— Меня это поразило, — ответила Элли, — но я была так напугана, что не понимала, в чем дело.

— Я на испуг-то и рассчитывал, — признался Гудвин. — Если мои превращения не всегда бывали удачны, все же страх покрывал их недостатки.

— А Огненный Шар? — вскричал Лев.

— Ну, вас я боялся больше всех, а потому сделал шар из паты, пропитал спиртом и зажег. Недурно горело?

Леи с презрением отвернулся от Обманщика.

— Как вам не стыдно морочить людей? — спросил Страшила.

— Сначала было стыдно, а потом привык, — ответил Гудвин. — Идемте в тронный зал, я расскажу вам свою историю.

История Гудвина

Гудвин усадил гостей в мягкие кресла и начал:

— Зовут меня Джемс Гудвин. Родился я в Канзасе…

— Как? — удивилась Элли. — И вы из Канзаса?

Да, дитя мое! — вздохнул Гудвин. — Мы земляки с тобой. Я покинул Канзас много-много лет назад. Твое появление растрогало и взволновало меня, но я боялся быть разоблаченным и послал тебя к Бастинде. — Он со стыдом опустил голову. — Впрочем, я надеялся, что серебряные башмачки защитят тебя, и, как видишь, не ошибся… Но вернемся к моей истории. В молодости я был актером, играл царей и героев. Убедившись, что это занятие дает мало заработка, я стал баллонистом…

— Кем? — переспросила Элли.

— Бал-ло-ни-стом. Я поднимался на баллоне, то есть на шаре, наполненном водородом. Я это делал для потехи толпы, разъезжая по ярмаркам. Свой баллон я всегда привязывал веревкой. Однажды веревка оборвалась, мой баллон подхватило ураганом, и он помчался неведомо куда. Я летел целые сутки и опустился в удивительной стране, которую теперь называют страной Гудвина. Отовсюду сбежался народ и, видя, что я спускаюсь с неба, принял меня за Великого Волшебника. Я не разубеждал этих легковерных людей. Наоборот, я вспомнил роли царей и героев и сыграл роль волшебника довольно хорошо для первого раза (впрочем, там не было критиков!). Я объявил себя правителем страны, и жители подчинились мне с удовольствием. Они ожидали моей защиты от злых волшебниц, посещавших страну. Первым моим делом была постройка Изумрудного города.

— Где вы достали столько зеленого мрамора? — спросила Элли.

— И изумрудов? — добавил Страшила.

— И столько всевозможных зеленых вещей? — спросил Железный Дровосек.

— Терпение, друзья мои! Вы скоро узнаете все мои тайны! — сказал Гудвин улыбаясь. — В моем городе не больше зеленого, чем во всяком другом. Тут все дело, — он таинственно понизил голос, — все дело в зеленых очках, которых никогда не снимают мои подданные.

— Как? — вскричала Элли. — Значит, мрамор домов и мостовых…

— Белый, дитя мое!

— А изумруд? — спросил Страшила.

— Простое стекло, но лучшего сорта! — гордо добавил Гудвин. Я не жалел расходов. И потом, изумруды на башнях города — настоящие. Ведь их видно издалека.

Элли и ее друзья удивлялись все больше и больше. Теперь девочка поняла, почему ее платье и ленточка на шее Тотошки стали белыми, когда они покинули Изумрудный город.

А Гудвин спокойно продолжал:

— Постройка Изумрудного города продолжалась несколько лет. Когда она окончилась, мы имели защиту от злых волшебниц. Я был в то время еще молод. Мне пришло в голову, что если я буду близок к народу, то во мне разгадают обыкновенного человека. А тогда кончится моя власть. И я закрылся в тронном зале и прилегающих к нему комнатах. Я прекратил сношения со всем миром, не исключая и моих прислужников. Я завел принадлежности, которые вы видели, и начал творить чудеса. Я присвоил себе титулы: Великий и Ужасный. Через несколько лет народ забыл мой настоящий облик, и по стране пошли обо мне всевозможные слухи. А я этого и добивался и старался поддерживать свою славу великого чародея. Вообще мне это удавалось, но бывали и промахи. Крупной неудачей был поход против Бастинды. Летучие Обезьяны разбили мое войско; к счастью, я успел убежать и избавился от плена. С тех пор я страшно боялся волшебниц. Достаточно было им узнать, кто я на самом деле, и мне пришел бы конец — ведь я-то не волшебник! И как я обрадовался, когда узнал, что домик Элли раздавил Гингему! Я решил, что хорошо бы отделаться и от второй злой волшебницы. Вот почему я так настойчиво посылал вас против Бастинды. Но теперь, когда Элли растопила ее, мне совестно признаться, что я не могу выполнить своих обещании! — со вздохом кончил Гудвин.